В августе 1941 года Военный совет Черноморского флота приступил к организации партизанского движения на оккупированных территориях СССР посредством парашютного десантирования небольших диверсионных групп с полуострова Крым в тыл румынских войск, осаждавших Одессу. Формирование этих групп было поручено управлению военно-воздушных сил ЧФ, так как их личный состав предписывалось набирать из наземного персонала флотских авиачастей, имевшего опыт прыжков с парашютом.
19 сентября очередная такая группа начала формирование в 62-й авиационной бригаде ВВС Черноморского флота. По сложившейся уже практике в нее набирались не только краснофлотцы и младшие командиры, имевшие, как минимум, один парашютный прыжок, но и просто добровольцы.
Командиром группы из 23 бойцов-диверсантов был назначен старшина частей береговой обороны (мичман по-карабельному) Анатолий Николаевич Кузнецов – выпускник Молотовского военно-морского авиационного технического училища, служивший в 32-м истребительном авиаполку 62-й бригады.
Закончить плановую программу подготовки группа не успела. Уже 21 сентября она получила боевое задание: парашютироваться в районе деревни Григорьевки, в 25 км северо-восточнее Одессы, и поддерживать активными диверсионными действиями в румынском тылу высадку с кораблей севастопольского 3-го Черноморского полка морской пехоты. Высадка морпехов была составной частью подготовленного командованием Черноморского флота комбинированного удара с суши и моря, направленного на ликвидацию возможности румынской дальнобойной артиллерии обстреливать порт Одессы – единственный пункт материального снабжения и воинского пополнения Одесского оборонительного района.
Группа Кузнецова должна была взлететь на бомбардировщике ТБ-3 с аэродрома Евпатория и произвести ночную выброску на занятую противником территорию. Подчиненные Кузнецова на тот момент не имели опыта ночного группового десантирования из грузового люка бомбардировщика, а по специальной диверсионной подготовке успели освоить за три дня занятий лишь азы. Основным руководством к действию были только лаконичные положения Полевого устава Рабоче-Крестьянской Красной Армии: «Парашютно-десантные части являются средством дезорганизации управления и тыла противника. Во взаимодействии с войсками, наступающими с фронта, воздушная пехота содействует окружению и разгрому противника на данном направлении».
Перед посадкой группы Кузнецова в самолет на Евпаторийский аэродром прибыли представители управления ВВС Черноморского флота - заместитель командующего генерал-майор авиации В.В. Ермаченков и военком бригадный комиссар М.Г. Степаненко. Они провели напутственную беседу с парашютистами и пожелали им успешного выполнения боевого задания.
После десантирования группе Кузнецова приказывалось провести рейд навстречу 3-му Черноморскому полку морской пехоты. В ходе рейда парашютисты должны были резать все обнаруженные телефонные линии связи и наводить панику в румынском тылу, обстреливая встречных вражеских солдат.
По рассказам бойцов группы Кузнецова, опубликованным в 1942 году писателем Леонидом Соболевым в книге фронтовых очерков «Морская душа», выбрасывались они в своей обычной походной форме – бушлатах, форменках, тельняшках и брюках, заправленных в сапоги. Каждый имел пистолет-пулемет или самозарядную винтовку и шесть ручных гранат. В комплект снаряжения обязательно входили кусачки для резки проводов. Парашюты были типа ПТ – спортивно-тренировочные.
ТБ-3 с группой Кузнецова на борту подлетел к Григорьевке, когда наша корабельная артиллерия уже начала вести огонь по району высадки морского десанта. Кучно выброситься парашютистам не удалось: для прыжка каждому сначала надо было встать на край крыла бомбардировщика и только потом кинутся в бездну ночного неба, что при отсутствии необходимого практического опыта оказалось весьма затруднительным. Прыжок последнего парашютиста был вообще отменен.
Вследствие большого рассеивания на земле группа собраться не смогла, и морякам-парашютистам пришлось вступить в бой с «руманештями» фактически в одиночку - среди балок, бурьяна и кукурузных полей приморских деревень.
О действиях старшины Анатолия Кузнецова в книге В.М. Фуртатова «Огненные десанты» («Воениздат», 1989 год) приводится следующий рассказ:
«Приземлившись, Кузнецов решил двигаться в направлении Григорьевки, где действовал морской десант, вскоре услышал негромкий разговор и прибавил шагу, рассчитывая встретиться со своими краснофлотцами. Однако говорили на чужом языке. «Значит, это враг, а врага надо уничтожить», - твердо решил Кузнецов и по-пластунски пополз на сближение. Когда до цели осталось несколько метров, он на звук метнул одну за другой две гранаты. Раздались взрывы, истошные крики раненых и все стихло. Старшина осторожно спустился вниз. На дне глубокой воронки, образовавшейся от взрыва авиабомбы и приспособленной для огневой точки, валялись трупы противника и два разбитых пулемета. «Для начала неплохо», – подумал командир группы и пошел дальше. Не прошло и пяти минут, как темную сентябрьскую ночь в разных местах всколыхнули взрывы гранат и короткие автоматные очереди. Поняв, что это действуют десантники, старшина поспешил на соединение с ними».
А.П. Дорохов в книге «Герои Черноморского неба» («Воениздат», 1972 год) рассказал еще об одном эпизоде: «Несколько бойцов во главе со старшиной Кузнецовым подобрались к артиллерийской батарее и забросали ее гранатами. Часть прислуги была истреблена, уцелевшие подняли руки вверх».
Днем 22 сентября большинство бойцов группы Кузнецова соединились с передовыми частями 3-го Черноморского полка. Потери составили девять человек убитыми и пропавшими без вести. «Парашютно-десантная группа задачу выполнила и свое назначение оправдала», – немногим позднее доложил в донесении Военному совету Черноморского флота бригадный комиссар М.Г. Степаненко.
Парашютисты продолжили воевать в составе 3-го полка морской пехоты, но вскоре пришел приказ от Военного совета флота всех их срочно отправить обратно в Севастополь. Вице-адмирал И.И. Азаров, бывший в 1941 году членом Военного совета Одесского оборонительного района, в своих мемуарах «Осажденная Одесса» («Воениздат», 1962 год) вспоминал:
«Перед отправкой я встретился с ними. Многие были ранены и пришли в бинтах. Но держались бодро: их радовал успех. Просили оставить в полку морской пехоты. Не хотели покидать Одессу – город, где они впервые узнали горечь потерь и радость победы. Но я получил приказание и не смел его нарушить».
В начале октября группа Кузнецова стала основой для формирования Отдельной парашютно-десантной роты ВВС Черноморского флота. Из Севастополя Николай Кузнецов прислал матери в Клин телеграмму: «Был в деле, поцарапан, награжден. Подробности письмом». Но никаких писем от него больше не пришло.
29 октября 11-я армия Манштейна прорвала Ишуньские позиции и вышла в Крыму на оперативный простор. Две пехотные дивизии Манштейн бросил на взятие Севастополя.
Севастополь – главная база Черноморского флота – на тот момент оказался без какого-либо сухопутного прикрытия частями Красной Армии. Для защиты города началось спешное создание импровизированных стрелковых частей – из моряков экипажей кораблей, краснофлотцев-запасников старших возрастов, курсантов флотских училищ и школ младших специалистов. Эти формирования, вооруженные почти одними винтовками, были названы морской пехотой и брошены на передовой рубеж Севастопольского оборонительного района.
Из состава наземного персонала авиации Черноморского флота был тоже сформирован пехотная часть, получившая в документах название «батальон ВВС». В его состав вошла и Отдельная парашютно-десантная рота. 2 ноября батальон занял окопы, дзоты и доты на оборонительной линии, проходившей вдоль реки Кача, перекрыв шоссейную дорогу из уже занятого врагом Бахчисарая в Севастополь.
В ожесточенных боях с немцами 3-4 ноября батальон понес тяжелые потери и отошел на рубеж реки Бельбек. С 5 ноября «батальон ВВС» как самостоятельная тактическая единица в боевых приказах уже не упоминался и четыре дня спустя был расформирован.
Только в 1947 году, после многочисленных запросов в соответствующие инстанции, семья Анатолия Кузнецова получила официальные сведения о его фронтовой судьбе: пропал без вести.
В 70-х его родственники связалась с Александром Петровичем Дороховым – летописцем авиачастей Черноморского флота. Тот ответил, что о боевом пути Анатолия Кузнецова после сентября 1941 года у него имеется только одно сообщение - из официальной истории 32-го истребительного авиаполка: «Группа бойцов была послана в район Бахчисарая с целью задержать противника. Храбро сражались старшина Кузнецов, младшие командиры Рыла, Гульник и другие…».
Известно также, что указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 декабря старшина А.Н. Кузнецов вместе с другими отличившимися участниками воздушного десанта под Одессой был награжден орденом Красного Знамени.
Сегодня существует версия, что именно в память победного Одесского десанта моряков-парашютистов российские ВДВ получили в 1968 году свой знаменитый символ – бело-голубую тельняшку.